|
|
| |
СТАРАЯ ВЕРА КАЗАКОВ
(Андрей Бартенев)
|
| |
Казака и под рогожкой видать
Старая казачья пословица |
| |
Вернемся к отысканию следов казаков-русов на маршруте русского
торгового пути. Рассмотрим район
города Новгорода. Для начала обратимся к Иоакимовской летописи.
Как уже упоминалось выше, Иоакимовская летопись среди перечня
славянских народов, проживавших в пределах новгородских,
называет загадочную для историков русь. Гостомысл, «видя конец
живота своего, созвал вся старейшины от славян, руси, чуди,
веси, мери, кривич и древович». Русь названа на втором месте
после славян, это говорит о её роли в городе. Что же это за
таинственная русь новгородская времён Гостомысла? Несомненно,
что это потомки тех руссов, что прошли первыми и освоили русский
торговый путь. Это русское охранное войско казаков,
дислоцируемое постоянно в новгородских пределах, а также те
русы, что проходят с караванами судов. В непосредственной
близости от Новгорода находится их древний укреплённый район и
столичный город Старая Руса. Город- крепость Старая Руса может
древностью поспорить с самим Римом, ведь Новая Руса в 320 году
Христовой эры была уже цветущим городом, вероятно с многовековой
историей, а что же тогда говорить о старом городе.
В 1872 году в областях древнего
Новгорода Ивановским по поручению Императорского
археологического общества были произведены раскопки захоронений.
Ивановским в достаточной степени было установлено пребывание там
в ХI веке тёмно-русых южан-воинов, резко отличавшихся строением
тела от местных светловолосых Земледельцев. Ивановским было
разрыто 819 курганов-могильников. Громадное количество бронзовых
и медных вещей, оружие в виде сабель и пик, черепов, волос
мужских и женских с сохранившейся прической, самоцветных камней
и монет доказало самым наглядным образом, что по лицевому углу
народ этот был славянского племени, тёмно-русый. Мужчины роста
высокого, прекрасного сложения, с коротким туловищем, но
развитыми голенями от постоянного движения, каковые имеют только
природные моряки и конники, но не земледельцы. Воины эти носили
плащи из выделанных кож, застегивавшиеся на плече большою
запоною с цветным камнем. Женщины были также тёмно-русы,
среднего роста, прекрасного сложения, с развитым тазом и нежными
костями от сидячей недеятельной жизни; на голове носили
металлический обруч, а на руках и ногах, браслеты из белого
металла без замков, точь-в-точь какие ещё недавно носили женщины
на дону в особенности среди консервативного населения
старообрядцев, так называемые базилики от базилиус. −“царь”, то
есть царские украшения. Также носили ожерелья из горного
хрусталя и разных цветных камней, рубашки на груди застегивались
семью цветными пуговицами и стягивалась кушаком с металлическими
украшениями, имеющими рисунок, схожий с узорами донских поясов
ХIХ столетия. На поясе у мужчин всегда висел нож в оправе.
Покойники похоронены сидя и лёжа, привязанные к доске. Почти у
всех на шее были кресты. По монетам и ценным с отделкою вещам
можно судить, что эти славяне вели торговлю с Европой через
Балтийское море и с Азией. Эти тёмно-русые воины-южане,
погребённые на севере с копьями и саблями, суть не кто иные, как
наши предки новгородские казаки, зашедшие туда с берегов
Азовского моря.
А вот ещё одно замечательное
подтверждение присутствия донских казаков в Новгороде. По
свидетельству историка Савельева, в начале ХХ века в Новгороде
ремонтировали один из старейших соборов — Софию, построенный ещё
в ХI веке. Во время работ обвалилась на одной из стен
штукатурка, и там оказалась фреска, происхождение которой
относится к первоначальной постройке собора. Фреска изображает
воинов, вооружение и одеяние которых совершенно сходно с древним
казачьим, сохранившимся до конца XVIII века.
Какую же громадную роль играли
казаки в Новгороде, раз их изображениями были заполнены
фресковые композиции православных соборов?
Итак, в районе Новгорода, который
является одним из узловых пунктов на русском торговом пути,
присутствие казаков-русов является несомненным. Иоакимовская
летопись упоминает их на втором месте после славян, их
изображения заполняют фрески Софийского собора, их захоронения в
новгородских пределах многочисленны, а наличие нательных крестов
и присутствие их изображений во фресковых композициях Софийского
собора убедительно свидетельствуют в пользу того, что они были
христиане: Захоронения казаков-русов и фрески с их изображением
датируются началом ХI века, то есть совпадают со временем
крещения новгородской окраины Русского государства. Между тем
общеизвестно, что Христианство в Новгородских землях прививалось
очень медленно, и в XII веке новгородские племена ещё упорно
сохраняли остатки своего язычества. Пределы новгородские под
влиянием финнов, можно сказать, кишели волхвами, которые
старались поддерживать религиозное упрямство в народе. Финские
племена были во времена Геродота ещё настоящими людоедами,
причём не гнушались даже поедать тела своих покойных родителей.
Обычаи эти сохранились у северных инородческих обитателей России
вплоть до эпохи московских царей, которые строго приказывали
следить за ними своим воеводам и “выводить эти прелести”.
Совершенно очевидно, что свет
истинного вероучения в этот языческий и даже людоедский край
принесли казаки-русы. Причём Христианство проникло в Новгород
задолго до его официального крещения в 991 году. В городе
находился храм Преображения Господня. Дата его постройки
неизвестна, но в момент крещения Новгорода храм уже был. Сколько
веков или лет он простоял до 991 года? Вероятно, немало. По
крайней мере есть косвенное свидетельство о древних новгородских
христианах. Древние источники рассказывают о том, что во время
признания Рюрика, а это 862 год, новгородский посадник боярин
Вадим с группой единомышленников выступил против Рюрика.
Примечательно, здесь то, что посадник Новгорода имел
христианское имя. Предположим, что в 862 году посаднику Вадиму
было 40 лет, это значит, что в 822 году, то есть, за 170 лет до
крещения новгородцев, влиятельные в городе люди дали своему
младенцу христианское имя, вероятно, потому, что сами были
христиане.
Христианская община в городе была
значительной и влиятельной, имела храм Преображения Господня, а
в 862 году боярин Вадим был выборным (!) главой города —
посадником. Именно этим и объясняется противостояние 862 года.
Христианская Русь, придя после смерти князя Гостомысла к власти
в городе, противилась экспансии Руси языческой. Очевидно, в
Новгороде и проходила граница вероисповеданий. Балтийская Русь
была преимущественно языческая, Русь азовская была христианской.
В новгородском краю и в самом
Новгороде произошли вооружённые столкновения сторонников
Православия с закореневшим в язычестве народным большинством.
Первый Новгородский епископ Иоаким Корсунианин, который, по
рассказу Новгородской летописи, по прибытии в город “требища
разори, идолы сокруши и перуна посече”. Вот эти-то действия и
вызывали бунт в народе. Разгневанные язычники раскатали по
бревнышку дубовую церковь Преображения Господня и взялись за
оружие. Тогда тысяцкий великого князя Владимира Путята во главе
своей варяжской дружины вступил с народом в сечу, а дядя
Владимиров Добрыня поджёг городские дома. Отсюда и пошла
пословица о новгородцах: “Путята крестил их мечом, а Добрыня
огнём”.
Казаки-русы в описываемое время заносили Христианство в
инородческие пределы путём колонизации и преуспели во всех её
видах – вольной, военной, торговой и монастырской. Они
контролировали все сколько-нибудь значимые участки русского
торгового пути из варяг в греки и его различные ответвления.
Говоря о новгородских казаках,
нельзя не упомянуть о хлыновцах. В 1174 году отважные
новгородские казаки повольники, или ушкуйники, или самовластцы,
пришли на реку Вятку и построили град Хлынов и начали
общежительствовать самовластно. Из Хлынова (ныне город Вятка)
предпринимали они свои торговые путешествия и военные набеги во
все стороны света. В 1361 году они проникли в столицу Золотой
Орды Сарайчик и разграбили её, а в 1365 году, за Уральский
хребет на берега реки Оби. Предводители этих ватаг именовались
ватманами. Основанные повольниками общины по примеру Новгорода
управлялись Кругом — вечем, где каждый повольник имел равный
голос со всеми. Имел город Хлынов и свой вечевой колокол. После
разгрома Хлынова в 1489 году Иваном III большая часть его
граждан, жаждавших независимости, ушла на Северную Двину, на
Каму и вниз по Волге, где обосновались казаки-хлыновцы в районе
Жигулёвских гор.
Общность новгородских казаков,
включая хлыновских ушкуйников имеет очень много сходств с
донскими.
Так, например, духовенство Хлынова, избираемое вечем, как и
донское Духовенство, избираемое кругом, было совершенно
Независимым ни от Москвы, ни от Новгорода. Московский митрополит
Геронтий, современник Ивана III. писал в 1471 году, что он не
знает даже, кто там духовенство и где оно рукополагается. Эта
особенность духовной жизни народа — выдвижение из своей среды
достойных кандидатов в священники, свойственна лишь новгородцам
и хлыновцам, донцам, уральцам и терцам. Новгородцы вынудили
князя согласиться выбирать архиереев и священников из местных
жителей на вече. В 1360 году сам архиепископ новгородский
Евфимий II не подчиняется Московскому митрополиту и разрывает на
20 лет связь с митрополией. В 1384 году Новгородцы постановили
на вече не подчиняться Московскому митрополиту и дела по
духовной части решать гражданским вечевым судом. Такова же
Традиция у донских казаков. В “Заветах Игната” сказано, что
священников, не выполнивших волю круга считать еретиками и
изгонять, а за богохульство даже казнить смертью. За хулу на
Бога казаки убивали всякого, не считаясь с его чинами,
должностями или прежними заслугами. “Заветы Игната” есть свод
законов обычного общеказачьего права, соблюдавшегося у всех
казаков до времён окончательного вытеснения его законами,
данными из Москвы. Кроме того, казачий закон регламентировал
возраст поставленния в попы. Священником не мог быть человек
моложе 50 лет. В духовные отцы казаки избирали человека из своей
среды, который прожил уже большую часть своей жизни, причём на
виду у соседей-станичников. Избирали для поставления того, кто
показал себя храбрым воином, мудрым военачальником, рачительным
нестяжательным хозяином, примерным семьянином, уже вырастивших и
воспитавших собственных детей. Если собственные дети его
удались, значит, будет добрым наставником для всех. Если сам был
храбр в бою, значит, может просить о мужестве своих духовных чад
и благословить их “жизнь свою положить за други своя”. Если был
мудрым заботливым отцом-командиром, к его умному слову с
почтением прислушается всякий казак. Если был добрым
молитвенником, значит, служба не захиреет, не запустеет храм.
Жаль, что такая замечательная традиция духовной жизни сегодня
утрачена русским народом.
Сегодня нередко ставят в попы
молодых людей, даже моложе 30 лет (возраст. разрешённый
канонически), только из купели, людёй. ещё никак себя не
показавших в вере. зачастую вчерашних атеистов и даже сектантов
- буддистов, “откосивших” от службы в армии, безграмотных –
“откосивших” от получения образования, безруких – “откосивших”
от получения рабочей специальности; имеющих стаж супружеской
жизни несколько дней или недель. Потом прихожане удивляются:
отчего у нашего попа дом выше колокольни, а деревянный храм
восемнадцатого века сгнил или сгорел? Отчего это наш поп венчает
венчанных? Отчего он водит хоровод с язычниками или заседает в
собраниях с экуменистами? Отчего поп навещает приход только по
праздникам? От того! Лишь в 1687 году на дону в Черкасском
соборе в первый раз стали молиться за главного российского
духовного владыку – Московского патриарха (поминали на большом
выходе). В 1762 году после присоединения дона к Воронежской
епархии епископ Иоаким доносил Синоду, что “казаки под страхом
наказания запрещают своим священникам слушаться распоряжений
архиерея и судят их по своему обычаю в кругу”, а атаман
Иловайский прямо писал, чтобы архиерей не смел вмешиваться в
духовные дела казачьих приходов, так как причты их определяются
по утверждению казачьего круга и старшин. В 1765 году
Воронежский епископ Тихон I доносил вновь Синоду, что в трёх
Черкасских благочиниях 58 лиц самовольно определены кругом без
его архиерейского благословения и что беспорядки казачьих
церквей (неподходящие под порядки московские) исправить нет
никакой возможности. В том же году и тот же епископ доносил
Синоду, что казачьи церкви не ведут венечных записей, и метрик и
что атаман Иловайский набил колодки на протопопа Черкасского
собора за то, что тот осмелился власть своего архиерея поставить
выше Войскового Круга. Общность новгородского и донского
казачества сказывается также и в архитектуре построек древних
церквей и часовен, в народоправии, в нравах и обычаях, в обрядах
и орнаментации. Кроме того, именно дон и именно Русский Север
дали России казаков - первопроходцев. Говор современных
новгородцев, в особенности коренных древних поселений, во многом
сходен с донским. Новгородцы, и уж конечно донцы, лучше, чем
москвичи, знали древние сказания о начале Руси и её славных
витязях - богатырях. Сегодня духовные стихи, былины - старины
обыденно живут во многих казачьих семьях, особенно в семьях
казаков-старообрядцев. Консервативное старообрядческое казачье
население известно вообще своим негативным отношением к любым
проявлениям культуры, не имеющей древней духовной народной
традиции. Всё осовремененное или инородческое отвергается как
чуждое, своя же древняя “батьковщина” или “покои” соблюдается
снято. А, к примеру, православные старообрядцы из семей, не
имеющих казачьих корней, не знают совершенно старины - былины и
ограничивают свою песенную традицию духовными стихами. Всего
вероятнее, что старины - былины не знали и их далёкие предки.
Объяснить это можно лишь тем, что на начальном этапе
строительства русской государственности (Киевской Руси) наиболее
активными были русы - казаки, варяги, ушкуйники и первопроходцы.
Именно они, их лучшие представители реальные исторические
личности, и совершённые этими людьми не менее реальные и весьма
значительные деяния и подвиги живут и по сей день в памяти
народной преимущественно именно у казаков. Иные славянские, а
тем более неславянские племена в становлении государственности
русской, участвовали пассивно, оставались просто свидетелями,
зрителями, будучи подданными русских князей, просто платили
дань, а зачастую и проявляли себя вооружёнными противниками. Эти
различные славянские племена осознали себя Русью на значительно
более позднем этапе становления Русского государства, а потому
лишь прикоснулись к ещё недавно чуждому им эпосу. Другое дело
казаки - русы. Они сами участники всех этих событий, они дали из
себя этих героев-богатырей. Они родня и по духу и по крови, и до
сего дня сопереживают им, восхищаются ими как своими прямыми
предками.
|
|
|
